Автор: Sowyshka, Мюри, то есть автор я с сестрой, так что не тырить, надо сама выложу.
Бета: World
Название: Фанфики, додзи?
Персонажи: Рой, Риза
Рейтинг: G
Жанр: стёб
Лиза стояла рядом с шефом, бровь предательски поддергивалась, показывая раздражение на спокойно-каменном лице.
-Лейтенант Хоукай, вот скажи – пролистывая один из додзинов и демонстративно тыча пальцем в один из фанфиков, болтал не по делу начальник – почему я приставая к тебе в этих импровизациях, либо чертовски пьян, либо маньяк, вот скажи я тебе хоть намёка делал, всю ночь читал никак не мог понять…
-Лучше бы вы ночью занимались документами – сдавливая раздражение, твердила всё тоже Лиза.
Он размахом кинул додзин на центр стола, и достал из внутреннего кармана помятый листок бумаги:
-Послушай… - начал как предисловие Мустанг.
Хоукай не дав ему продолжить говорить, тут же сбила:
-Сэр, документы надо сдать завтра, а печати ещё не расставлены
Но полковник её уже не слушал, начав читать, то, что написано на листике:
-Рой опьянённый вином… неужели они думают, меня так легко споить – попутно комментировал алхимик – обхватил тонкую талию своей подчиненной, подтягивая её к себе, твердыми уверенные движениями начал стягивать с неё…
Воодушевленное чтение, сбил смущенный кашель Ризы, полковник улыбнулся как чеширский кот, радуясь произведённому эффекту.  Неужели вы думаете, что ему исключительно нравиться доставать Эдварда, он вообще любитель по-доставать всех своих подчиненных, главное знать, за что зацепить. А старший Элрик, был самой простой и интересной мишенью.       
-Что-то не так, старший лейтенант? – всё так же улыбаясь, он не сводил с неё взгляда
-Раз уж мы развели эту тему, я тоже во время своего досуга наткнулась на один фанфик, там такой интересный пейринг был… – девушка демонстративно отвела взгляд в сторону и закончила – между Роем Мустангом и Эдвардом Элриком
Всё прошло как, она и ожидала, начальник сначала покраснел, то ли от злости, то ли от смущения, потом позеленел, а после заметно побледнел:
-Лейтенант Хоукай, хватит всякой ерундой заниматься, работать надо – он тут же отчистил свой стол от предметов отдыха, схватившись за ближайший документ – давайте, что подписывать….
-Есть, сэр – белобрысая девушка, слабо усмехаясь, протянула ему нужные бумаги.

Отредактировано Liza Hawkeye (2010-02-03 15:55:45)

Я подумал, что вы не будете настаивать на его присутствии. Я ошибался?

Верно. По нему.

Могу выдать ещё. Надо?

Автор: Crocodile
Бета: Rewer
Название: Праздничное воссоединение
Персонажи: вся команда Соломенной шляпы + загадочный новый накама ))
Рейтинг: G
Жанр: накамашип; юмор
Таймлайн: после окончания событий текущей арки в манге ))
И, по-моему, местами проскальзывает легкий ООС героев; но все равно, они здесь до того прекрасны!

- - -

- Ребята! Как я рад, что мы снова вместе! У меня сейчас сердце остановится! Ой! Забыл! У меня же нет сердца! Йохохохохо... - засмеялся Брук и вынул из-под своего накрахмаленного дирижёрского сюртука длинную скрипку, на которой мог играть только он. Приложив смычок к струнам, он согнулся в три погибели, чтобы быть на одном уровне со своими друзьями, и, пританцовывая, двинулся по кухне. Ловко перебирая своими белоснежными скелетными ногами, он прыгал и скользил, танцевал и размеренно шагал, наступал всей тяжестью пяток в такт музыке или же, напротив, едва ли не парил над полом, от счастья вставляя свой жуткий смех прямо посреди слов лихой пиратской песенки, которую он горланил на весь камбуз, напрягая голосовые связки (которых у него не было =) ).

Когда голос охрип, Брук подбежал к столу, за которым работал Санджи, и тихонько утащил оттуда бутылку с молоком, выплеснув в себя целительную жидкость, за что немедленно получил ложкой от эро-кока по своему драгоценному афро. Быть может, в обычный день он бы и возмутился такому пренебрежению со стороны друга к своему сокровищу, но сегодня ему не было до этого никакого дела. Радость от воссоединения команды после столь долгих недель разлуки сияла на лицах каждого из Мугиварцев, заставляя улыбаться до ушей даже самых мрачных её членов.

Все они собрались за большим столом в обеденной комнате, что вплотную прилегала к кухне. Между кресел и стульев сновал Санджи – разнося еду и участливо спрашивая у девушек в сотый раз, не хотят ли они еще чая (точно не хотят? Точно-точно?), выкладывая на тарелку капитана всё новые порции мяса, уверяя Чоппера в том, что это не плоть одного из его родственников и вообще не оленина, отгоняя Брука от молока для торта и понося маримо за очередную грубость в свой адрес, которые тот отпускал автоматически, даже сквозь сон.

Луффи будто бы не замечал того, что тарелка у него, несмотря на все его старания, никак не пустеет. Он вновь и вновь требовал еды, во все глаза смотря на возмужавших и внутренне повзрослевших членов своей команды, радуясь и одновременно огорчаясь каждому замеченному изменению. Рост друзей, несомненно, пробуждал в его душе и сердце гордость за них, но все же иногда проскальзывало лёгкое сожаление из-за того, что они меняются – мгновенно стираясь, впрочем, в силу уникального неунывающего характера капитана. Всё к лучшему... а когда они узнают о новом члене команды, то наверняка их радости так же не будет предела, как и радости Луффи! Впрочем, вряд ли их скоро представят друг другу – потому что эта мысль полностью вылетела у капитана из головы.

Фрэнки дёрнул за рычаг по просьбе Усоппа, и потолок столовой раскрылся, распахивая над головами Мугиварцев огромное, иссиня-чёрное, усыпанное звёздами и освещённое серебристым светом луны небо. Жалобы Санджи насчёт того, что сильный ветер мешает ему готовить, никто, само собой, не послушал, и весёлый шум с гамом, которые на секунду затихли было под влиянием впечатлений от прекрасного неба, вскоре вновь возобновились. Впрочем, недовольство корабельного кока быстро сменилось благодушным настроением – по двум простым причинам: во-первых, грустить в такой обстановке было просто невозможно, а во-вторых, что самое главное, в духовке наконец-то испёкся его шедевр!

Эро-кок долго придумывал и составлял рецепт торта, который сумел бы удовлетворить запросы каждого из его друзей, сочетая в себе кофе, молоко, мясо, рис и фрукты. Эта комбинация могла показаться практически невозможной, однако в руках кулинарного гения этот торт стал самым совершенным творением, которое он когда-либо делал. От радости забыв на мгновение о температуре печки, Санджи коснулся железного ободка дверцы и тут же отдёрнул обожженные кончики пальцев от плиты, инстинктивно помахал пострадавшей конечностью в воздухе и поспешно засунул в рот. От этого мелкого неприятного инцидента улыбка у него на лице ничуть не потускнела, и он с готовностью заверил Нами-суан, что всё, конечно же, в порядке. Ради собственного блага он предпочел посчитать, что за её вопросом скрывалось беспокойство о его состоянии, а не о безопасности торта, сохранив тем самым иллюзию того, что он для неё важнее куска теста.

Молниеносным движением Санджи надел рукавицы и, открыв духовку, вынул из нее своё трёхъярусное произведение искусства; торт сразу наполнил кухню чудесным сногсшибательным ароматом, распространившимся по всему кораблю и поднявшимся в небо, к самой Луне, на которой, наверняка, даже Энель исходил слюнями и завидовал чёрной завистью команде Мугивар. Поставив на стол перед друзьями тортище (крик *Сугееее!!! Магический торт!!!!* не заставил себя долго ждать) и развернувшись к печке, Санджи сделал шаг к ней, чтобы закрыть духовку, как вдруг услышал мерзкий, хлюпающий и пробирающий до самых костей звук. Медленно повернувшись обратно к столу, он с ужасом увидел страшную картину: большие зелёные сапоги Зоро опустились прямо в центр торта, раздавливая и сминая его под собой.

Наступила тишина, и народ замер; хотя все понимали, что Зоро сделал это не нарочно, сквозь сон, по привычке поставив ноги на стол, но всё равно всем было ужасно жаль Санджи. Робин закрыла глаза, не желая видеть лица кока, и глотнула горячего кофе, чашка с которым всё это время была у неё в руках. Усоппа почему-то страшно заинтересовали собственные ботинки. Луффи просто застыл в той позе, в которой был (с надеждой потянувшись к торту); выглядел он при этом так, будто бы только что сел на мину, и теперь ему нельзя шевелиться. Чоппер в панике смотрел то на мечника, то на повара, не зная, что сейчас произойдёт, и отчаянно боясь чего-то вроде взрыва. Фрэнки тихо присвистнул и приподнял тёмные очки, указывая удивлённым взглядом на произошедшее Нами и Бруку, до которых ещё не до конца дошла причина внезапной тишины. Все ждали шторма.

А Санджи просто стоял всё с той же натянутой улыбкой и смотрел на то, как ноги мечника медленно ломают глазурь, опускаясь с каждой секундой всё глубже и глубже. Кок молчал, словно отрицая происходящее с его гордостью – совершеннейшим блюдом, приготовленным специально для друзей. Больше всех случившимся, казалось, был удивлён сам Зоро, который пялился на свои ноги так, как будто бы увидел их впервые.
- Я... Слышь, я нечая... - начал было Зоро, но, встретившись взглядом с коком, внезапно заткнулся.
- Зоро... Ты гад, конечно, - прошептал Санджи надрывным хриплым голосом. - Но такого я даже от тебя не ожидал.

Его правый глаз покраснел, а из-под светлой чёлки, прикрывающей второй глаз, кажется, что-то закапало. Плечи дрогнули, и он, не желая демонстрировать свою слабость противнику, развернулся к столу Мугивар спиной, прикрыв глаза ладонью. Послышался всхлип, и все вскочили со своих мест, внезапно засуетившись и отправившись на палубу.

Зная, что звук хлюпающих идеальным тортом ботинок может окончательно добить юношу, Зоро оставил свою обувь в пекарском изделии, а сам вышел вместе с остальными. Кто-то выбегал в спешке, кто-то уходил медленно и грациозно, сочувствуя коку и не желая его тревожить. Горе Санджи можно было бы сравнить только с одним – с тем шоком, который мог бы испытать Фрэнки, если бы после всех сражений Эниес Лобби, после недели отсутствия сна ради создания идеального корабля Луффи вдруг, без причины, взял и ударил бы по Санни, разломав его надвое.

Санджи сел на стул спиной к двери и, тихо плача, не услышал, как скрипнула дверь; а потом его обняли теплые руки.
- Нами-суан? - прошептал он, не оборачиваясь, сразу узнавая её мягкие руки, которые нежно обхватили его худое тело поперек груди.
- Прости меня. Прости за то, что требую слишком многого, прошу самопожертвования, даю ложные надежды и бываю неблагодарной, принимая тебя как должное. Прости меня за то, какая я есть. - Объятия разомкнулись, и шаги направились обратно, в сторону двери. Кок, дрожа, засунул пальцы во внутренний карман расстёгнутой рубашки и достал оттуда зажигалку, вкладывая в рот сигарету и зажигая её.

- Извини, - послышался позади детский голос. После Нами, которая была в команде кем-то вроде старшей сестры, больше всех сейчас чувствовал себя виноватым Чоппер – опасаясь того, что он опять сделал что-то не так в своей жизни, что отдалит его от своих родных и близких. Опять какая-то мелочь, которую он не понимает, и из-за которой между ними возникнет бездонная пропасть. Мелочь, вроде съеденного незнакомого фрукта. Но всё же он растёт. Он больше не маленький олененок, которому не хватит смелости исправить то, что он сотворил!
- Извини за недоверие! Если ты повар, то это не значит, что тебе нравится готовить животных! - выпалил Чоппер и, заткнув себе рот прежде, чем изо рта выскочило предательское "Дурак!", выбежал из кухни, отворив дверь следующему Мугиварцу.

- Мы, великий и могучий... Нет-нет-нет... Не так. Ты у нас... Опять не верно. В общем... - всё никак не мог начать новоприбывший, нервно маясь позади кока, который в этот момент, наконец-то выпустил первое облачко дыма в воздух.
– Это и моя вина. Прошу прощения, - сказал внезапно изменившийся глубокий пафосный голос, и его обладатель вышел из кухни, спрятав маску под одеждой. Усопп всегда доверяет Согекингу, когда дело доходит до ситуаций, в которых снайпер не может справиться сам.

- Кок-сан, - прошелестел ветер позади юноши, и он по привычке подошёл к кружке Робин, подмечая про себя, что кофе остыл. Надо бы разогреть... Робин-чуан... Руки сами опустились, так и не дотянувшись до кружки. Он почувствовал, как бесчисленные руки обвили его тело, и сотни нежных прикосновений прошлись по коже, заставив матёрого бабника трепетать, подобно сопливому юнцу. Крылья. Глупая мечта каждого мальчика - чтобы его обнял ангел... Пожалуй, только Робин могла бы её осуществить…

Девушка вышла из камбуза, оставив после себя на полу целый ворох лепестков, по которым прошлись секундой спустя скелетные ноги. Они подпрыгнули и приземлились на вершину шкафа с продуктами. Когда дело касается сильных чувств, музыкант не может выражать себя через такую банальность, как слова. Ему нужна музыка! Робкая улыбка коснулась губ Санджи, когда на корабль и близлежащие воды обрушилось дыхание скрипки. Брук играл молча, без слов, но его произведение западало в душу глубже, чем любые изъяснения в любви.

"Остался только капитан", - подумал Санджи и обернулся к двери, когда она скрипнула в очередной раз. Однако, вопреки ожиданиям, перед его глазами внезапно предстало волевое лицо вероломного мечника, который сейчас выглядел хуже, чем когда-либо: казалось, он был серьезно измождён тяжёлой внутренней борьбой.
- Эро-кок... ты хорошо готовишь. Извини за торт, - выплюнул Ророноа, но, по-видимому, даже столь малое поощрение его соперника было ему в тягость. "А не пошёл бы ты, голова-трава..." - Санджи уже раскрыл было рот для привычно-ехидного, но отчего-то потеплевшего высказывания, как вдруг позади Зоро возник Луффи, не дождавшийся своей негласной очереди:
- Буу! Санджи! Хватит дуться! Твой торт ещё прекрасно можно есть! Он просто выглядит немного иначе! - нахмурился капитан и первым приблизился к кондитерскому изделию, щедрой рукой запихивая себе в рот огромный кусман, и, само собой, не обременяя себя ложкой.

Мугиварцы вновь входили на кухню уже всей толпой, улыбаясь Санджи и направляясь к столу под аккомпанемент скрипки Брука, до сих пор играющего со шкафа. Возможно, сегодня каждый стал ценить Санджи немножко больше, чем раньше; и кок чувствовал это и был благодарен друзьям за понимание собственной необходимости. После Триллер Барка он ощущал себя самым ненужным человеком в команде, или же просто машиной для удовлетворения гастрономических потребностей капитана…
- Вау! Да не парься ты! Ты сууууперский повар! - похвалил его Фрэнки, отправив в рот остатки торта и слизывая с пальцев крем.
Луффи вдруг изменился в лице и, хлопнув себя по лбу, воскликнул:
- Совсем забыл! Ребята, у нас новый накама в команде! Санджи, тебе понравится!
После этого шокирующего заявления он выбежал на палубу и вернулся с новым для ребят человеком, который весь раскраснелся и еле перебирал ногами от смущения и осознания того, что сам Луффи держит его (а точнее, её) за руку.
- Боже... Луффи... ты прощён! - эро-кок выронил сигарету из открытого рта.
- Санджи! Знакомься! Это Хэнкок!..

Да, канон я понимаю и могу передать, если того желаю.
Но бОльшая заслуга в том не моя - у меня бета хороший.

Увы, нет.

Ван Хоэнхайм, шикарно же *__*

Название: Изменения
Автор:  Nerevarin
Бета: Rewer
Персонажи: Усопп, Луффи, Зоро, Крокодайл, Робин.
Пейринг: Крокодайл/Робин
Рейтинг: R (или все же NC-17?)
Таймлайн: после окончания событий текущей арки

- - -

Сколько же времени прошло с их последней встречи? Это было… так давно…

- Ты… – властный голос Крокодайла окутывал собой слабых духом, подобно чёрным магическим сетям. Если бывший Шичибукай выбирал жертву для своего легендарного дьявольского красноречия, несчастное, безвольное насекомое, коим являлся его слушатель, обязательно запутывалось в умело расставленной липкой паутине полу-лжи, скрытых приказаний и незаметной, но давящей на психику мимики. Сейчас жало скорпиона повернулось в сторону одного из самых робких и неуверенных в себе Мугиварцев. Тихий оклик прозвучал в тиши каюты, как приговор бедному Усоппу.

- Позови ко мне Робин, – закончил окутывать незримой тенью свою новую марионетку Крокодайл. Произведя привычный для него ритуал «доминирования над слабыми», повелитель песков был теперь полностью уверен в том, что Усопп, впечатлённый хмурыми бровями, поблескивающим в багровых лучах заходящего солнца золотым крюком и угрожающим шуршанием песка, был теперь целиком в его власти и исполнит всё, что бы ни приказал его новый господин.

Прошло всего несколько недель с исторической битвы при Маринфорде, где яростный вооружённый конфликт, перешедший в настоящее противостояние, окончился довольно спорным результатом. Недель… хех… казалось, будто бы минул как минимум год. Столько произошло в последнее время, что, задумавшись об этом на секунду, было трудно поверить, что где-то там, в тихом вне-военном мире, в каком-нибудь захудалом Ист или Вест-Блу, жители островов всего несколько раз видели смену дня и ночи, даже не подозревая о тех катаклизмах, что пережил мир.

С одной стороны, в том эпическом сражении был убит Эдвард Белоус, что, по всей видимости, было величайшим достижением Морских Солдат со времён казни Гол. Д. Роджера. (Убит ли? Его вполне могли взять в плен – подробности битвы не разглашались ни полностью подконтрольными правительству СМИ, ни участвовавшими в широкомасштабном поединке пиратами). Но и Маринеры понесли столь серьёзные потери, что уровень активности обнаглевшей от безнаказанности своих проступков преступности во всём мире многократно возрос, а в Новый Свет лавиной хлынули искатели приключений, авантюристы и самоуверенные фруктовики, считающие, что для них закон не писан. Маринерам просто не хватало людей для сдерживания и усмирения всех безымянных сорвиголов на площади, равной пяти океанам. Все Сверхновые уже пересекли Ред Лайн, вторглись на территорию Йонку и отныне преследовали свои, личные цели, продвигаясь по неизвестному общественности маршруту. Поговаривали, что кто-то из особо ретивых пиратов даже оскалился на Шанкса, но газеты не распространялись насчет подробностей, а рядовые офицеры ничего не знали, а значит, не могли продать информацию. Так что было неясно, то ли это Трафальгар Ло играет с огнём и, смеясь и не отдавая себе до конца отчёта в своих действиях, испытывает терпение Шанкса, то ли Юстас Кид, переоценивая свои силы и гавкая на морского ястреба, роет себе могилу…

А самый "дорогой" новичок - Соломенная Шляпа Луффи, за чью голову после недавних подвигов встала цена аж в семь сотен миллионов (правительство умолчало о проявившейся у него «Воле Ди» и о его участии в сражении на стороне Белоуса, поставив в вину молодому пирату лишь уничтожение Импел Дауна), теперь собирал свою разбросанную команду по островам и океанам, готовясь войти в Новый Мир во всеоружии. Мугиварцы, почти после месяца долгой разлуки, наконец, были вновь объединены и снова направлялись к злополучному Архипелагу.

- Эй, эй, что тебе надо от Робин, Крокодайл? - отпрянул и изменился в лице Усопп, предпочитая не стоять близко к зловещему обладателю логии, но и не пасуя сразу перед опасностью. Будь на нём сейчас маска Согекинга, Усопп сумел бы не ограничиться одним лишь предложением, а гордо поднял бы голову и отказался бы подчиняться, но его глиняный помощник остался в мастерской. Намёк на сопротивление со стороны канонира жестокий пират воспринял спокойно, лишь чуточку подивившись про себя изменениям, произошедшим с длинноносым парнишкой. Однако нахмуренные брови, мрачная ухмылка и тёмный прищур собеседника сбили со снайпера всю спесь, и он, на негнущихся ногах развернувшись к выходу, тонким, надломленным голосом прокричал: "Ой, Робин! Тебя зовут", и пулей выскочил из каюты. Крокодайл проводил беглеца внимательным взглядом и, разразившись довольным, зловещим, беззвучным торжествующим смехом, откинулся на спинку кресла, повернувшись к иллюминаторам, спиной к входу. Ему было нечего опасаться.

Он сумел всех обмануть...

Он убедил всю команду в своей перемене и привлёк на свою сторону самых важных людей на этом корабле - навигатора, плотника и капитана. Корыстная Нами, прельщенная толстыми пачками банкнот, пала смертью храбрых пред деньгами миллиардера, что сохранил своё влияние среди банков и синдикатов даже после тюремного заключения. Добрым и мягкосердечным Фрэнки было слишком легко манипулировать, давя на такие глупые и чуждые для Крокодайла понятия, как "непонятость миром" и "вечное одиночество". Злодей откровенно веселился, обманывая силача и придумывая небылицы о несуществующих в его сердце чувствах, а тот только и знал, что рыдать да играть на гитаре. Нужные слова сами срывались с языка лицедея, создавая печальные сказки о его жизни, которые никак не могли быть связаны с этим жестоким человеком. Луффи же просто доверчивая душа - стоило Шичибукаю немного ему помочь в битве при Маринфорде, как Мугивара был готов идти в огонь и воду, искренне считая Крока своим новым "накама".

- Глупец, глупец… Он ещё тридцать раз пожалеет о своём поступке! О своей наивности!

Крокодайл терпеливо ждал свою добычу, созерцая алое закатное небо через иллюминатор, смакуя каждую минуту своей открытой засады, пока в его капкан добровольно не вошла его жертва. Тяжёлая дверь заскрипела за его спиной, и по каюте прошли острые каблуки, стук которых безошибочно был опознан злодеем. Робин угодила в его ловушку! Повелась так же, как и тогда, десять-двенадцать лет назад, когда пират поманил её своей усыпанной драгоценными перстнями рукою, обещав новый дом. Крокодайл достал из своей шубы зажигалку и сигару, неспешно зажёг.

Он знал, что сейчас Робин стоит позади него и смотрит на спинку его кресла, ожидая приказов своего господина.
Вдох… Выдох… Дым…

- Это навевает воспоминания… Да, Робин? – убийца предавался ностальгии, вдыхая в себя и выпуская кольцами в воздух клубы ядовитого дыма, который был безвреден для его песчаного тела. Когда-то, точно так же, как и сейчас, Робин стояла позади него, пыталась казаться взрослой, морщила маленький носик, сжимала крохотные кулачки и делала серьёзное лицо, считая, что на её долю выпало больше злоключений, чем на чью бы то ни было. Повидавший жизнь Крокодайл понимал, что девочке и вправду пришлось нелегко, но всё равно он не мог не смотреть на неё сверху вниз, тихо посмеиваясь себе в крюк над её наивностью. Она никогда не была для него ничем, кроме игрушки – когда для забавы, когда для работы, для секса или для срывания на ком-то злости. Он расстался с ней почти на полгода и теперь собирался оторваться по полной.

Крокодайл плавно и величественно повернулся вместе с креслом к Робин, растянув на всё лицо зловещую, крокодильскую ухмылку, демонстрируя, что он полностью над ней доминирует. В глазах играет усмешка, в зубах зажата длинная, толстая сигара, на конце которой… Проклятье! Выронил!

Шичибукай не мог отвести от девушки взгляда. Длинные и чёрные, как вороново крыло, волосы, отливающие синевой, спускались изящными, свободными и лёгкими, почти невесомыми волнами до самых плеч. Робин переплела пальцы в замок, подсознательно принимая защитную позу от внешней угрозы, коей наверняка сейчас для неё являлся Крокодайл. Глубокие и на удивление печальные глаза смотрели в сторону, избегая прямого зрительного контакта. Раньше она никогда не стеснялась с вызовом смотреть на него. Раньше она, хоть и носила более закрытую одежду, почему-то казалась более доступной, чем сейчас. Девушка была здесь, перед ним, и в тоже время будто бы совсем далеко. Будто бы замкнулась в себе, закрыла душу, чтобы не быть травмированной одним присутствием рядом со своим бывшим мучителем.

Крокодайл закусил губу и раздавил ногой упавшую сигару. Приблизившись к Робин, он молча схватил её за волосы и выдохнул в нежное лицо большое облако сигаретного дыма. Девушка на секунду поморщилась, осветившись жизнью, но уже через секунду сознание вновь куда-то провалилось.

- Думала, что сбежала, да?! Думала, что всё кончилось, да?! Что наконец-то нашла того, кто тебя защитит, кто сильнее меня?! Свобода, да?! Свобода?! – накипевшая злость наконец-то нашла себе выход, и Крокодайл с яростью выплевывал каждое слово в лицо девушке, что молчала и невидящим взором смотрела будто бы сквозь него. Он отпустил её и облокотился на стол, с превосходством разглядывая Робин. Она ещё больше повзрослела с их последней встречи. Где-то стала тоньше, где-то округлее, но каждое изменение ей шло, естественно дополняя её образ. Странно… они ведь расстались не так давно. Так почему же… почему там, в Импел Дауне, в ледяном аду, перед преступником представала лишь маленькая, черноволосая девочка в простеньком платьице, а не доступная и при том властная Мисс Олл-Сандей?

- Белоус мёртв. Этот чёртов старикашка был мёртв, я сам видел! Мугивара теперь полностью под моим контролем, как, впрочем, и ты! Я победил! Слышишь, Мугивара, я победил! В том поединке, в Арабасте, между мной и тобой! Всё ведь решилось в итоге! Это конец, и я оказался в финале! – кричал про себя Крокодайл, заливаясь между очередным восклицанием безумным беззвучным хохотом. В действительности же он лишь лениво поднялся и, схватив девушку за запястья, бросил, как тряпичную куклу, на кровать, что стояла в метре от стола. Потирая свой золотой крюк, он презрительно придвинулся к ложу и вонзил крюк в пуховую перину, поднимая в воздух сотню перьев, что, взлетев, начали медленно опускаться на нежное тело Робин. Она была ангелом.

Что-то было не так. Крокодайл всегда считал Робин прекраснее Хэнкок, сильнее любого агента его пресловутого Барок Воркс и умнее него самого, но… что-то изменилось. Раньше он считал, что она с ним счастлива – ведь они действовали так, как хотели. Они хотели секса – и занимались им от заката до самого рассвета. Они хотели власти – и пред ними падали целые острова. Они хотели денег – и горы злата обнаруживали себя у их ног.

- Или этого хотел лишь я? – Крокодайла бесконечно злило то, что он колеблется. Было ли это последствием долгого заточения, достижения его главной цели, или же… наверное, это было не важно. Он в чём-то изменился, и с этим ничего не поделаешь.

«У меня не было женщины вот уже несколько месяцев! Проклятье, как же я хочу секса!» Крокодайл рвал и метал в душе, но не мог даже коснуться неподвижной Робин, что ангелом лежала на его кровати. Её юбка чуть-чуть задралась, обнажая бархатную кожу упругих бёдер, а лямочки, на которых держалось платье, упали с плеч, заставляя насильника рычать и стонать от желания, ибо в позе девушки был абсолютно невинный эротизм, что возбуждает мужчин куда сильнее навязанного им соблазна.

- Я не могу! – воскликнул он и, вскочив с кровати, ударил крюком по деревянному столу, который, жалобно скрипнув, распался пополам. Крокодайл подхватил обломки свободной от крюка рукой и, с перекошенным от бешенства лицом, обратил их в пыль. Он не мог взять Робин! Она была у него на блюдечке, не сопротивляясь, полностью в его власти после нескольких месяцев воздержания, и он её хотел, безумно хотел, но тело девушки обжигало как огонь и будто бы светилось изнутри.

Что же в нём поменялось? Оттого ли он изменился, что, оглядываясь назад, больше не видел смысла своих злоключений, после стольких лет терпеливого ожидания? Оттого ли он сломался, что его мир рухнул у него на глазах? Он больше двенадцати лет готовил Барок Воркс – организацию, что могла бы сравниться с легионами Белоуса, отбирая в её элиту лишь самых сильных фруктовиков. Он двенадцать лет охмурял прекраснейшую красавицу всех шести океанов, тренируя её и оберегая лишь для самого себя. А прошедший мимо безызвестный пират сравнял с песком все его труды, влюбил за пару дней в себя девушку Крокодайла и заточил его самого в тюрьму, лишив всех титулов и привилегий. Лишь для того, чтобы спустя несколько месяцев спуститься в самую неприступную темницу на свете и походя, мимоходом, его освободить. Крокодайл вёл охоту на Белоуса в течение всей своей жизни. А Мугивара сокрушил некоронованного Короля Пиратов, весь его флот и Маринов, так и не потеряв этой своей дурацкой улыбки! Конечно, рядом с таким человеком Робин была более счастлива, чем со старым одноруким неудачником. Шичибукай отвернулся от лежащей на кровати красавицы и закрыл себе рот рукой, чтобы сдержать тихий протяжный стон.

Проклятье!

По щекам мужчины пробежали две тонкие прозрачные солёные полосы, что тут же впитались в кожу. Зубы захрустели от песка. Первая стадия распада. Проклятый песок! Как же Крокодайл его ненавидел! Его собственная, личная пустыня. Его частный одинокий ад. Волосы и часть шубы уже потеряли цвет, став оранжевого, песчаного цвета, и начали медленно осыпаться, когда сзади мужчину обняли нежные бархатные руки. Вздрогнув, скорее от самого прикосновения, чем от страха перед смертью, Крокодайл оглянулся и увидел чистую, открытую улыбку на лице своего лучшего убийцы. Робин никогда так не улыбалась, когда была с ним…

Руки бывшего Шичибукая прошли сквозь спину, пока не нашли наконец что-то, на что можно было опереться, и толкнули к лежащей на постели девушке. Крокодайл упал на любимую и окончательно рассыпался в песок, погребая её под своей тяжёлой ношей, но в этом оригинальном объятии аккуратно миновал лицо и волосы. Песчаные пальцы и сотня песочных рук, тёплых и шершавых, бесформенных, но при этом твёрдых, нежно, но властно взяли девушку в плен. Песок, казалось, двигался сам по себе, целуя Робин шею, расстёгивая ей платье и проникая в самые интимные места. Он был горячим, мягким и абсолютно вездесущим, входя и выходя из девушки, массируя грудь, вибрируя и уплотняясь. Минута… другая… Робин будто бы попала в крайне развратный океан, что поднимал её на своих волнах до небосвода и опускал в самые глубокие расщелины. Крокодайл раньше никогда не делал ничего подобного – как правило, он просто грубо брал девушку, кончал и откидывался, заливаясь сумасшедшим хохотом. Были жестокие игры, была кровь, но ничего из этого не доставляло ей удовольствия.

А это… была нирвана.

Девушка изогнулась, как кошка, замерев на секунду в блаженстве, и устало расслабилась. Грудь сковала отдышка, чёрные волосы прилипли к мокрому лбу, а лицо осветила счастливая улыбка. Но Крокодайл не собирался на этом останавливаться – незаметно перевернув девушку на другой бок, он вошёл в неё с другой стороны, начиная оргию с самого начала, с единственным различием – теперь он был твёрже и увереннее, песок же был более сильно спрессован, но при этом более мелко разбит. Если раньше Робин возбуждали лёгкими прикосновениями, то сейчас она отчётливо чувствовала на себе властные, но любящие руки, что вели её в удивительном ритме, то ускоряясь до умопомрачительной скорости, то останавливаясь, и, наполненные друг другом, любовники просто слушали дыхание друг друга. От самого заката и до первых лучей солнца Повелитель Песка не отпускал свою любовь; наконец, вымотавшись, вновь обретя форму, упав рядом с ней и не отрывая от брюнетки взгляда, Крокодайл заснул, так и не закрыв глаза.

Отдышавшись и убедившись в том, что её бывший босс спит, Робин поднялась с кровати и, слегка пошатываясь, начала одеваться. Выйдя из каюты, она обогнула дремлющего у двери Зоро, который даже сквозь сон не выпускал из рук катаны, лунатично бродящего Усоппа и, чуть не споткнувшись о вёдра с водой, приблизилась к дрыхнувшему в коридоре Луффи. Эти двое были готовы ворваться в каюту Шичибукая со смертельной для него водой наперевес при малейшем подозрительном звуке и при первом же крике о помощи. Послушный Усопп был также частью их плана – лишь на этих условиях Робин согласилась войти в каюту к своему бывшему хозяину. Наклонившись к капитану и нежно поцеловав его в лоб и в закрытые глаза, она прошептала:
- Ты был прав, капитан. Он изменился. Ты как всегда был прав, капитан.